Page 29 - Первая страница

Крик чайки вырывается из грохота и воя волн. Птица
бьётся с бурей. Скашивая то левое, то правое крыло, она
бросается в воду, пропадает в ухабах, взлетает на
высокие гребни и, наконец, исчезает в брызгах. Но
из тьмы ещё долго несётся её скорбная жалоба. И
этот крик, теряющийся в пустынном простра-
нстве, пронизывает душу болью одиночества.
Тучи поглотили остатки света, нависают
над озером чернотой. Озеро гудит ровно,
победно. Влажный ветер клонит к земле густые
стланики. Караван столпился на небольшой
прибрежной поляне. Мы с трудом поставили
палатку, сварили ужин и уснули, убаюканные
бурей.
К утру погода стихла. Вдали, в светлом пару,
тают вершины Станового. Золотистые линии хребта едва
различимы в лучах солнца. Ближе к нам, и дальше на север, в
прохладной свежести утра лежит озеро. Оно ещё дремлет, прикры-
тое туманом, словно упавшим парусом. Лёгкий, еле уловимый бриз качает его своим
холодным дыханием. И опять слышится крик одинокой чайки. Казалось, будто она одна живёт в этом холодном
крае и с безнадежной тоской зовёт подругу. Ей никто не отвечает, и крик уплывает в туман.
Мы свернули лагерь, пошли дальше на север. Всё вокруг дышит вольной свежестью озера. Голубизна
вонзается в чащу узкими заливчиками, наполняет своим присутствием окрестности. На озере штиль, и оно лежит
перед нами огромной выпуклой линзой, площадью более ста квадратных километров. Вода в нём прозрачная.
Берег усыпан мелкой, промытой прибоями галькой, притоптан следами хищников.
Напрасно я искал что-то запоминающееся в пейзаже озера. Здесь нет тенистых берегов, нависающих
утёсов, загадочных бухт, и ветер напрасно ищет паруса. Всё тут пустынно и бедно. Обливают ли озеро солнечные
лучи, прикрыто ли оно густым туманом, или завалено отраженными облаками — во всех этих уборах оно одина-
ково скучно, печально.
Уже близко узкий край озера. Но берега не сходятся, образуют щель. Вода тайком сползает к ней по галеч-
ному дну. Тут она настолько прозрачна, что кажется — нет её совсем. Но вот у края слива, наткнувшись на камен-
ную гряду, вода обнаруживается сразу, взлетает над ней тяжёлым валом и, гремя, падает на валуны, дробится,
сверкает каскадами снежной пыли. Поток несётся дальше с головокружительной быстротой, оставляя позади
забрызганные пеной берега и клубы пара над грядой. Это Мулам — большая река, берущая свое начало из озера.
Мы покидаем Токо, застывшее в полуденном покое. Ещё раз склоняем свои головы перед величественным
Становым, хорошо видимым за озерной синевой, в знак нашей дружбы, нашего восхищения, и скрываемся за
стлаником.
От озера идет торная тропа вдоль Мулама, но не берегом, а по залесённой возвышенности, в непосре-
дственной близости от реки, прокладывающей себе путь вглубь Алданского нагорья.

29